4 августа знаменитому российскому писателю, автору популярных детективов Данилу Корецкому исполняется 75 лет
Когда-то на съёмках «Антикиллера» режиссёр Егор Кончаловский уговаривал писателя Корецкого: «Данил Аркадьевич, внесите поправки в сценарий!
Сделайте одного из героев, современного крутого гангстера, гомосексуалистом, а командира СОБРа – евреем, и предварительный показ в Каннах нам гарантирован.
Мне – мировая премьера, вам – вселенская слава!» «Но в жизни-то это нереально и невозможно!» – возразил Корецкий и отказался.
Чуть не поругались. В результате боевик «Антикиллер» с Гошей Куценко и Виктором Сухоруковым в главных ролях в Канны не поехал.
Эта история очень наглядно характеризует знаменитого автора детективов. Будь он чисто писателем, кто знает, может, и соблазнился бы.
Но Данил Корецкий – профессор, доктор наук, полковник МВД в отставке. Он родился и живёт в Ростове-на-Дону — негласной столице российского преступного мира и логове сексуальных маньяков, большую часть жизни посвятив изучению криминала и борьбе с ним.
Правдоискатель, каких мало. Поэтому его романы славятся достоверностью, а их герои всегда готовы биться за спасение мира.
… Мы встретились с Данилом Корецким в обычном ростовском кафе, рядом с его домом. Правда, было это еще до СВО, поэтому эту тему мы не обсуждали. Зато поговорили о многом-многом другом.
АКТЕРСКИЙ ХЛЕБ — ТЯЖЕЛЫЙ
– Данил Аркадьевич, не жалеете, что помешали мировой премьере «Антикиллера»?
– Да это было почти двадцать лет назад, что вспоминать?
Европейцы почему-то действительно обожают всякую патологию. Посмотрите: в фильмах, которые номинируют на главных европейских кинофестивалях, главный герой либо душевнобольной, либо гомосексуалист, либо выживший из ума старик.
Вот это они любят и приветствуют! А если герои нормальные люди, они им не интересны. Не знаю, почему.
– Кстати, как вы относитесь к фильмам и сериалам, снятым по вашим книгам?
– Мне очень нравится сериал «Оперативный псевдоним», первый «Антикиллер».
А самый высокий рейтинг – у картины «Рок-н-ролл под Кремлём». Она за год была показана раз двенадцать, то есть по количеству показов переплюнула даже «Антикиллера». Я там сыграл небольшую роль, между прочим. Генерала ФСБ Ефимова.
– И как вам актёрский хлеб?
– Тяжёлый.
– Интересно, в вашем детстве что-нибудь предвещало судьбу «профессора преступного мира» и писателя с миллионными тиражами?
– «Профессора преступного мира» – нет. И профессора юриспруденции, кстати, тоже. Но журналистом я быть хотел.
И больше того скажу: когда лет в шестнадцать начинал писать прозу, я чувствовал, что придёт время, когда она будет востребована. Не могу объяснить, на чём основывалось это ощущение, но оно было.
Первый мой рассказ опубликован в 1968 году в журнале «Техника – молодёжи». Даже, скорее, не рассказ, а микроминиатюра, но довольно оригинальная, а публикация в таком журнале – это был колоссальный успех.
– Получается, интуиция вас не обманула?
– Выходит, так. Правда, я никогда не был и сейчас не являюсь чисто писателем.
Может, это нескромно прозвучит, но ни в России, ни за её пределами вы не найдёте писателя с такими тиражами, который бы занимался параллельно другой профессиональной деятельностью.
Я действующий профессор, подготовивший 35 кандидатов наук, 10 тысяч офицеров милиции, издавший более 250 научных трудов, создавший новое учение о правовом режиме оружия – криминальную армалогию.
ЧИСТО РУССКОЕ УБИЙСТВО
– После окончания юрфака у вас была рекомендация в аспирантуру, но вы предпочли «реальные дела» и пошли работать следователем в прокуратуру. Почему?
– Тогда многие мои знакомые считали, что это просто глупо! Работа незавидная, действительно. Знаете, что такое дежурство по городу с миллионным населением?
После дежурства спрашиваю у жены: «Как дела? Что случилось?» «Да ничего не случилось. Ты же утром ушёл, вечером пришёл…» Говорю: «А у меня впечатление, что война идёт!»
В дежурке каждые пять-десять минут звонит телефон: то человек выпал из окна, то задохнулся угарным газом, то обнаружили труп в подвале, то кто-то повесился, то кража, то разбой… А если криминальный труп – значит, выезжает следователь прокуратуры.
Я отработал три года. За это время направил в суд порядка полутора сотен уголовных дел и, конечно, несчётное число раз проводил осмотры мест происшествия, очные ставки, допросы. Поэтому знаю, как убивают людей, что говорят при этом, что думают.
– Благодаря одноимённому роману Сирила Хейра мы знаем, что такое «чисто английское убийство». А что такое «чисто русское убийство»?
– В своё время я защитил диссертацию на тему «Бытовые преступления». Моё исследование показало: большинство отечественных убийств совершается не с помощью автоматического оружия, а… кухонным ножом, топором, крышкой от кастрюли, скалкой и даже палкой сырокопчёной колбасы.
Примеров — бессчетное количество. Два бомжа познакомились с бомжихой. Выпили и перерезали друг друга. Никаких чувств и логических мотивов… Или. Встретились двое знакомых, один незнакомый.
Пили, «крепко подружились», пошли «в гости», продолжили распивать напитки. И тут обнаружилось, что у одного пропали часы. Кто взял? «Незнакомец!» Его забили насмерть. А потом часы нашлись…
Два человека выпивали и поссорились. Один другому нанёс 64 ранения половинкой ножниц. Пострадавший выжил и ничего не запомнил! Тоже типично русское покушение.
– Много уголовных дел, которыми вы занимались на практике, послужили сюжетами для ваших книг?
– Ни одного! Моё мнение: в принципе интересных дел нет вообще.
Интересным оно может быть, если применён способ какой-то необычный (таких практически не бывает), или когда преступник – неординарная личность (что бывает крайне редко), или – хитроумный способ раскрытия.
Вот это бывает, но такая следовательская кухня, как правило, не оглашается. По крайней мере, раньше так было. У меня было несколько громких дел – для тех времён.
– Например?
– Самый большой «хозяйственный» преступник, которым я занимался, служил начальником квартирного бюро. Он был очень влиятельным человеком в городе, дружил с начальством, в том числе и с моим прокурором.
И прокурор, конечно, когда поручал мне это дело, предупредил, что это «его личный друг, честнейший человек». Он даже не подозревал, что я, совсем «зелёный» следователь, докажу его виновность и в итоге посажу за взятки.
У моего подозреваемого изъяли фантастические по тем временам деньги – около 30 тысяч рублей. Но доказать как взятку удалось 1400 рублей и две норковые шкурки.
Ему дали 12 лет с конфискацией имущества, лишением орденов и медалей… Сейчас это выглядит как жесточайшее наказание за мелкую шалость.
Но тогда – в середине 1970-х – за хищение 10 тысяч рублей или неоднократную взятку могли и расстрелять!
– Значит, вы были упёртый следователь?
– Я поступал так, как считал справедливым, и чувствовал, что устанавливаю справедливость. Сейчас вряд ли так можно работать…
У меня был, например, такой случай. Внештатный инспектор квартирного бюро подозревался в том, что составил фиктивный акт обследования жилищных условий за две бутылки коньяка.
Я вызвал его на допрос 9 мая, тогда это был рабочий день. И вдруг он заявляет: «Тридцать лет назад в этот же день я сидел перед следователем гестапо…»
Ну, я по молодости вспылил: «Что за сравнения?! Хотите сидеть перед следователем КГБ? Могу позвонить…»
А он, оказывается, никаких оскорбительных параллелей не проводил и объяснил: «Я воевал лётчиком, самолёт фашисты сбили, и 9 мая 1943 года меня допрашивал следователь гестапо». Тут до меня дошло…
Конечно, я понимал, что он эти две бутылки коньяка выпил. Типичный выпивоха: нос красный, руки ходуном. И акт фиктивный он, конечно же, составил. Попадёт под суд, надолго упекут фронтовика.
Тогда роли не играло, две бутылки или тысяча рублей: если факт взятки доказан – всё, тюрьма. Но он раскаялся, изобличил настоящего преступника, и я дело в отношении него прекратил…
Что любопытно, мы случайно встретились через несколько лет. Если бы он сам не подошёл, я бы его не узнал. В форме гражданской авиации, вид другой и нос нормальный.
Оказалось, бросил пить, переучился и работает в наземных службах аэропорта. Как в назидательном кино прямо! Но это реальный факт. Таких, честно скажу, бывает немного.
А потом был создан первый в России отдел криминологических исследований в системе Минюста, в Северо-Кавказской лаборатории судебной экспертизы. Это был первый научный отдел, изучающий преступность. И я туда ушёл.
РЕАЛЬНЫЙ ПРОТОТИП «АНТИКИЛЛЕРА»
– Сегодня совсем другие формы криминала. Вы их по-прежнему изучаете?
– Есть такой метод криминологического изучения, как наблюдение, экспертные оценки.
Я слежу за динамикой преступности, многие мои ученики работают в органах и рассказывают мне о реалиях сегодняшней преступности.
– Каковы сегодня, на ваш взгляд, «особые приметы» криминального мира?
– Он уже лет 20 осваивает другие, легализованные формы деятельности. Раньше как было?
Уголовник – он весь в татуировках, судим, он не может прийти в райисполком или в райотдел к начальнику уголовного розыска и там решать какие-то вопросы. Исключено! А теперь появились фигуры, которые везде вхожи и сами служат…
– Герои ваших книг – люди самых разных специфических, порой закрытых грифом «секретно» профессий. Как вам удаётся столь убедительно и достоверно описывать нюансы их профессиональной кухни?
– Я общаюсь с разными людьми. Например, пил чай с боевым пловцом. У американцев он называется «тюлень», «силз» – это спецподразделение подводников.
Он может подплыть к лодке, выпрыгнуть из воды, зарезать часового, взорвать корабль. Помните, как герой Стивена Сигала один перебил захватившую линкор банду? А это был обычный скромный парень, который свою профессию не считал героической.
В числе моих собеседников были оперуполномоченный контрразведки СМЕРШ, ответственный сотрудник НКВД СССР, работавший под началом Лаврентия Берии, участники группы, приводившей в исполнение смертные приговоры, контрразведчики, следователи, оперативники, прокуроры и судьи.
И, конечно, люди из противоположного мира. Многие из них вполне адекватны и очень откровенно рассказывали о том, что меня интересует. Избегая, конечно, конкретики.
– В нашей нещадно ругаемой полиции сегодня есть люди, достойные стать супергероями детективов XXI века?
– Вне всякого сомнения, они есть. Например, прототипом моего героя по кличке Лис («Антикиллер») был реальный опер уголовного розыска Анатолий Рублёв, человек удивительный.
У Анатолия действительно была кличка Лис, он отличался не только умом и хитростью. Однажды в одиночку задержал троих грабителей на Левом берегу Дона.
Одному выбил глаз пистолетом, другого притопил в Дону, у третьего отобрал документы, и тот ходил вокруг, жалобно просил отпустить до приезда опергруппы. Вот такой он был, знаменитый Лис. К сожалению, он сильно выпивал и рано умер. Инфаркт!
Это я к тому, что герои, смелые и порядочные люди, есть всегда. Но как-то во время встречи с ветеранами и руководителями УГРО меня спросили: а кого ты описал в книге?
Отвечаю: такого-то. «А кто это?» Его никто не помнит, потому что он больших должностей не занимал, пахал себе в районе и всё. Когда он со мной общался и много чего рассказывал, я был студентом, и никто не знал, что часть его жизни попадёт в книги.
А сколько таких людей не встретились с будущими писателями?! Они уходят и ничего после себя не оставляют. Вся жизнь на стрессах, им положена психологическая разгрузка, профилактическое лечение.
Этого нет, а водка есть. Вот и снимают стрессы. Некоторые спиваются, их увольняют… Боевые, талантливые офицеры.
Я ещё одного такого знал – настоящий российский Рэмбо, даже покруче, да ещё стихи писал, песни… Трагическая фигура! Спрашивают: откуда материалы? Да вот от таких людей.
— Ваш коллега Стендаль утверждал, что людьми движет любовь и тщеславие. Что движет Данилом Корецким?
— А сейчас людьми движет один бог, сами знаете какой.
Даже когда я разговаривал с представителем теневого мира, он сказал, что все убийства совершаются только за деньги. Я переспросил: «А за оскорбления, за любовь?»: «Нет, за это не убивают».
А что движет мной? Наверное, просто жизнь – это в какой-то степени рельсы, и у меня в натуре – по этим рельсам ехать вперед.
ЧЕМ РОСТОВ ЛУЧШЕ ЛОНДОНА
– Можете объяснить: почему даже самые громкие преступления расследуются так, что с годами только всё больше обрастают загадками?
В результате периодически публикуются всё новые «сенсационные расследования»: как убивали Есенина, Маяковского, Кеннеди, кто вместо Шолохова написал «Тихий Дон»…
– Разве это загадки?! Кто написал вместо Шекспира пьесы? Шекспир! Есенина никто не убивал – он покончил с собой. Маяковский – застрелился. Кеннеди убил Ли Харви Освальд!
Это же известно всё – есть документы. И автор «Тихого Дона» известен – Михаил Шолохов! Ему же за роман присудили Нобелевскую премию. А она не присуждается в случае каких-либо сомнений.
Шведская Академия наук произвела лингвистический анализ «Тихого Дона» на компьютере и доказала его авторство. Это научный факт! А некоторые придумывают всякую ерунду…
На днях я видел передачу на канале «ТВ-Центр»: никому не известный человек со странным лицом, которого подают как историка, на полном серьёзе утверждал, что у Сталина было много двойников, они вместо него поднимались на Мавзолей во время парадов, ездили за него на отдых.
И рассказал историю, как по заданию японских спецслужб Сталина хотел убить сбежавший в Японию сотрудник НКВД. Якобы группа напала на дачу в Мацесте, убила 30 человек охраны и этого двойника…
Вот я думаю: кем надо быть, чтобы подобный бред выдавать за исторический факт? Давно установлено, что никаких двойников не было, никаких нападений – тоже.
Были же Молотов, Хрущёв, Каганович, Власик, которые входили в ближний круг, многие потом написали мемуары.
Ясно, что уж они-то знали бы о таких событиях и уж тем более об убийстве 30 человек. Но люди придумывают и раздувают небылицы. Зачем? Чтобы пропиариться, привлечь к себе внимание, видимо.
– Никогда не рассматривали вариант пожить в какой-нибудь другой криминальной столице типа Лондона, где давно поселились наши сбежавшие богачи, куда ведут «полониевые» следы, и написать цикл романов с натуры?
– А разве Лондон — криминальная столица? Нет, вас обманули, это очень благополучный город! А чтобы пожить там, мне нужно вначале безнаказанно украсть, скажем, миллиард долларов. Иначе придётся только на бирже труда в очереди стоять.
– Да не прибедняйтесь уж!
– Самую малость! Вы там были? Колоссальные цены, во‑первых.
Во-вторых, идёшь по Оксфорд-стрит, это центральная улица, навстречу тебе – марокканцы, индусы с пятнами на лбу, в чадрах, негры самые разные: африканские, ямайские. Не мой город!
Я не люблю и Париж. Кстати, почему-то многие считают, что я живу или в Москве, или в Европе, или в Америке. Хотя это только у нас считается, что высшая цель у человека – переехать в Москву и отдать детей учиться в МГУ.
Знаменитый Дэн Браун разве переехал в Нью-Йорк? Нет! Так и живёт в своём маленьком Нью-Гэмпшире. И таких примеров – много.
– В большом городе больше возможностей.
– Согласен, но это те возможности, без которых можно обойтись.
Москва всё-таки суетной город. Я написал в одной книжке, что люблю в Москву приезжать и через четыре-пять-шесть дней люблю из Москвы уезжать.
Здесь, в Ростове, я чувствую себя как рыба в воде. Вот видите: мы в кафе пришли – и меня все знают.
– Писатель вашего уровня – это богатый человек?
– Сейчас понятие богатства изменилось, потому что покупательная способность денег падает, воруют уже сотнями миллионов, «горячие деньги» насыщают рынок, цены растут.
Да плюс читают меньше, да интернет-пиратство, да монополизм в издательском деле… Нет, среди писателей богачей я не знаю.
– Что можете себе позволить?
– Могу себе позволить достойную жизнь. Ходить в рестораны, покупать всё, что хочется, хорошо одеваться, путешествовать. То есть нормально жить! Потом у меня семья – восемь человек.
– Помечтаем: преступность на планете победили, и писатель Корецкий остался без работы. Чем бы вы занимались – перешли на любовные романы?
– Думаете, подошёл подходящий возраст? Нет. Так бы и преподавал, наверное, и писал так же. Ведь за много лет сложился определённый жизненный стереотип, ломать его трудно, да и не нужно.
– А как вам такой сюжет для романа? Россия победила коррупцию и стала самой процветающей страной, где люди живут долго, счастливо, а капиталисты от зависти давятся слюной…
– Это не для меня сюжет. И не для моих читателей. Можно, конечно, написать книжонку, которая разойдётся тиражом в три тысячи экземпляров.
Но есть классический труд на эту тему – «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы. Правда, есть фантастический рассказ, в котором описано, что было бы, если бы такой город существовал. Там все сошли бы с ума!
Фотографии из домашнего архива Д. Корецкого