Феликс Эдмундович Дзержинский прожил всего 48 лет. Последний день его жизни описан довольно подробно, что даёт нам возможность отследить ход событий, и подумать, что явилось причиной смерти.
20 июля 1926 года Железный Феликс присутствовал на совместном заседании ЦК и ЦИК. После выступления Каменева и Пятакова Дзержинский подверг их доклад и самих выступающих яростной критике, обвинив в полном незнании обсуждаемых вопросов.
Во время выступления Дзержинскому не хватало воздуха (это видели участники заседания, сидевшие рядом), он часто прижимал руки к груди, что было воспринято окружающими как ораторский жест. Григорий Зиновьев даже произнёс: «У него, конечно, грудная жаба, но что-то уж очень для эффекта он ею злоупотребляет».
Присутствовавшим на заседании было видно, что выступающий явно болен. И это не был «нервный срыв», как написано в Википедии. Это был инфаркт.
Окончив выступление, Дзержинский под бурные аплодисменты сошёл с трибуны, и сразу лёг на диван в соседней комнате. Приглашённый врач ограничился введением камфоры (слабого, ныне устаревшего тонизирующего средства) и ландышевых капель.
После, но не вследствие этого наступило небольшое улучшение. В сопровождении секретаря Дзержинский на автомобиле поехал домой, и по лестнице поднялся в свою квартиру.
Он отказался от помощи, и даже сам приготовил себе постель, но внезапно потерял сознание, и упал у кровати. Кремлёвский врач повторно ввёл камфору, что, естественно, не помогло. Смерть была констатирована в 16:40.
Вскрытие состоялось 21.07.26 вскоре после полуночи. Его проводил профессор А.И. Абрикосов, ранее проводивший вскрытие тела В.И. Ленина. Ничего сенсационного обнаружено не было. Диагноз, опубликованный, в центральных газетах, звучал так:
основой болезни Ф.Э. Дзержинского является общий артериосклероз, особенно резко выраженный в венечной артерии сердца. Смерть последовала от паралича сердца, развившегося вследствие спазматического закрытия просвета резко измененных и суженных венечных артерий.
В протоколе вскрытия было несколько важных деталей, требующих комментариев.
«Как в грудной, так и в брюшной аорте поверхность обезображена большим количеством атеросклеротических бляшек». Такая картина типична для тяжёлого атеросклероза.
Некоторые историки высказывали предположение, что труп был подменён – не могут же у 48-летнего мужчины появиться изменения, типичные для стариков.
В действительности нет ничего удивительного, что состояние сосудов было плачевным. Дзержинский был злостным курильщиком.
Известно, что курение резко ускоряет течение атеросклероза, причём есть данные, что эта привычка действует на разные группы сосудов не одинаково.
Курение приводит к поражению аорты, сосудов сердца и нижних конечностей, при этом атеросклероз сосудов головного мозга может быть относительно лёгким.
Этим, кстати, можно объяснить, что до последнего дня жизни (и это не метафора) Дзержинский был активен и вполне трудоспособен — питание головного мозга не было нарушено.
Не исключено, что Дзержинский страдал семейной гиперхолестеринемией. Его отец скончался в возрасте 43 лет от туберкулёза, и до сосудистых заболеваний просто не дожил. А вот сын, Ян Феликсович Дзержинский (1911-1960) скончался от сердечного приступа в возрасте 49 лет.
Протокол вскрытия начинается со слов «Труп пожилого мужчины». Можно ли сказать такое про 48-летнего человека? Учитывая, что 11 лет жизни Дзержинский провёл в местах лишения свободы, курил, имел плохую наследственность, и работал, не щадя себя, вопрос риторический.
«Отдыхать, товарищи, будем в тюрьме» — говорил товарищ Яцек (подпольная кличка Дзержинского) соратникам по революционной борьбе. Организм преждевременно истратил ресурсы, и нет ничего удивительного, что старение шло ускоренными темпами.
Писательница Галина Серебрякова, встретившая Дзержинского в конце 1925 года, вспоминала: Я едва узнала в отекшем, иссиня-бледном человеке в белой, подпоясанной острым ремнем косоворотке Феликса Эдмундовича. Он был, видимо, уже очень болен, хотя и упорствовал, заявляя, что чувствует себя хорошо.
Как раз тогда, в конце 1925 года у Дзержинского случился особенно сильный приступ грудной жабы. Диагностика инфаркта тогда не проводилась даже высшему руководству СССР, да и пациент был не из тех, кто тщательно следит за здоровьем.
Поболело, и прошло. А ведь инфаркт (вероятно, именно он прошёл под маской сильного приступа стенокардии) оставляет тяжёлые последствия, и на фотографиях 1926 года по внешнему виду Дзержинского это хорошо заметно.
Напоследок надо пояснить фразу протокола вскрытия, которая читателю без медицинского образования не сразу бросается в глаза, но для врача смотрится довольно необычно. Спазматическое закрытие просвета атеросклеротически изменённых сосудов.
В настоящее время принята теория атеротромбоза:
• атеросклеротическая бляшка трескается, например, на фоне повышения давления
• организм воспринимает трещину в бляшке, как наружное кровотечение
• тромб, прикрепившийся к бляшке, полностью закрывает просвет сосуда
• из-за прекращения кровотока по сосуду, область, снабжаемая этой артерией, подвергается некрозу.
Что можно противопоставить прогрессированию заболевания?
Это мероприятия, препятствующие росту и образованию бляшек – диета, режим, препараты. На втором месте дезагреганты, препятствующие тромбообразованию. Это выглядит вполне логично.
И наоборот, препараты, препятствующие спазму сосудов не совсем уместны. Они расширят здоровые сосуды в большей степени, чем поражённые бляшками, ведь затвердевшие сосуды неэластичны.
Следовательно, сосудорасширяющие препараты скорее повредят в случае атеросклероза, чем помогут. Они расширят здоровые сосуды, и почти не изменят кровоток в поражённых. Феномен «обкрадывания» — в бассейне здоровых сосудов кровоток улучшится сильнее. Принесёт ли это пользу – большой вопрос.
Почти весь ХХ век спазму сосудов придавалось большое значение, и неудивительно, что один из лучших патологоанатомов того времени, профессор Абрикосов ошибочно упомянул спазм как причину поражения сердечной мышцы.
Таким образом, причиной преждевременной смерти Ф.Э. Дзержинского действительно явился тяжёлый генерализованный атеросклероз.